О КОНФЕССИОНАЛЬНОЙ СИТУАЦИИ В ГРОДНЕНСКОЙ ГУБЕРНИИ В ХІХ в.

На западных землях Беларуси, вошедших в состав Российской империи в результате разделов Речи Посполитой, 70 % населения составляли униаты, 15 % - католики, 6 % - православные, 7 % - иудеи и 2 % - протестанты. Социальную базу униатства составляло крестьянство. На территории образованной Гродненской губернии 90 % крестьян были униатами [1, с. 245]. Правительство и православная церковь с самого начала рассматривали 1,5 миллиона униатов, проживающих на присоединенных землях, как резерв для пополнения православной паствы.

Но процесс кардинального изменения положения православной церкви затянулся. Связано это было как с небольшим количеством православных верующих в крае, так и с материальным положением православной церкви. Как писал Ф. Еленев, «…сельские православные церкви в западных губерниях малыя, убогия, полуразвалившиеся, похожи более на сараи, чем на Божьи храмы» [2, с. 63]. Не имея возможности быстро укрепить православие, правительство приняло меры для ослабления конкурирующих конфессий: католической и униатской. Начали с наступления на менее защищенную церковь - униатскую. Ее притеснение начинается не сразу, но участие униатского духовенства в восстании 1830-1831 гг. ускорило этот процесс. Одновременно миссионерскую деятельность среди униатов проводил костел. Но верх одержало православие.

Восстание обострило интерес царской администрации к вероисповеданию подданных. В середине 1830-х гг. в Российской империи проводилась восьмая ревизия государственных имуществ. В инструкции чиновникам, командированным для «подробного обревизования государственных имуществ в Западных губерниях», предписывалось: «…Собирая сведения обо всем относящемся до вероисповедания, Чиновник обязан разыскивать, …какое имеет влияние Римско-Католическое и Греко-Униатское духовенство», «…не проводится ли с крестьян имения… каких-либо сборов на поддержание церковных зданий, или находятся для сего другие какие-либо источники» [3, л. 12]. Достаточно типичной оказалась ситуация в Зельве - одном из местечек Гродненской губернии. В ходе ревизии обнаружилось, что из 3022 жителей Зельвы 655 человек составляют иудеи, 843 - католики, 1523 - греко-униаты и только 1 - представитель греко-русского вероисповедания [3, л. 107-108], вследствие чего в последующие годы проводилась энергичная работа по «возращению греко-униатов в лоно православия». Уже в 1839 г. униатская церковь на Беларуси ликвидируется, а вся ее паства причисляется к православию. Некоторая часть бывших униатов в 40-50-х гг. ХІХ в. предпринимала попытки перейти в католичество, но большинство верующих вместе с духовенством довольно спокойно приняли перевод в православие, надолго сохраняя при этом униатские традиции [4, с. 11].

Участие католического духовенства в событиях 1830-1831 гг. ускорило изменение политики властей в отношении католической церкви. Это выразилось, в первую очередь, в закрытии ряда католических монастырей. В 1830-е гг. в западных губерниях их закрыли 199. Процесс этот продолжался и в 40-50-е гг. [4, с. 11].

Очередная волна репрессий началась сразу же после восстания 1863-1864 гг. К этому времени конфессиональные отношения оставались очень сложными. Ф. Еленев писал, что польские «… ксендзы не могут уже теперь преследовать православную веру так, как делали они то в былое время; но при каждом удобном случае они стараются попрекнуть крестьянина его верой, называя ее хлопскою, собачьею, стараются надругаться над нею, если могут сделать то безнаказанно» [2, с. 63]. В ряде случаев мирное соседство православных с католиками резко менялось при появлении в приходах радикально настроенного духовенства. В результате добрые соседские отношения превращались в открытую враждебность. «Нигде католический фанатизм не действовал с такой силой и не принес таких горьких плодов… Высшее польское духовенство смотрело на народ, как на свою жертву… постоянно поблажало сильным, угнетало слабых, разжигало фанатизм, возбуждало религиозные преследования и взаимную ненависть граждан» [2, с. 5-6]. Католическое духовенство враждебно относилось к смешанным бракам. Католики в случае брака с православными объявлялись грешниками и не допускались к исповеди. В свою очередь, за переход из православия в католицизм можно было поплатиться тюремным заключением.

Колебания количества православных в сторону увеличения или уменьшения были связаны прежде всего с особенностями конфессиональной политики правительства в западных губерниях, следствием которой стали переходы из католичества в православие в 60-е гг. ХІХ в. в результате репрессий, а из православия в католичество в начале ХХ в. - в связи с либерализацией законодательства. В середине 1860-х гг., пытаясь обойти дискриминационные законы, часть польских землевладельцев-католиков была не прочь перейти в православие, пользуясь тем, что в Российской империи существовало смешение понятий «национальность» и «вероисповедание». Вероятно, поэтому правительство вынуждено было точно сформулировать, кого надо понимать как «лицо польского происхождения». В разъяснении из Петербурга виленскому генерал-губернатору указывалось, что только потомки перешедшего в православие могут рассчитывать на признание их русскими. «Но действительная перемена национальности не может быть непосредственным и мгновенным последствием перемены вероисповедания» [5, с. 34].

В результате правительственной политики польское землевладение в западных губерниях было значительно подорвано. Если в центральных губерниях на протяжении второй половины ХІХ в. количество потомственных дворян-землевладельцев стабильно, то, скажем, в Гродненской губернии, где дворянство в основном было представлено католиками и где в 1863 г. насчитывалось 36 211 потомственных дворян, к 1867 г. их осталось 11 375. В Виленской губернии, соответственно, 60 292 и 41 727 [6, с. 29]. В четвертом стане (административное подразделение в Российской империи) Гродненского уезда в 1861 г. проживало 485 потомственных дворян. В 1868 г. их насчитывалось 138 [7, л. 765]. Та же картина наблюдалась и в остальных западных губерниях.

Репрессивные меры дополнялись закрытием католических костелов и монастырей и превращением их в православные храмы. В результате резко сократилась численность католического духовенства. Если в 1861 г. в упомянутом выше четвертом стане Гродненского уезда насчитывалось 40 человек православного духовенства и 5 человек - католического, то в 1868 г. их, соответственно, было 138 и 3 [8, л. 33]. Тенденция сохранялась в дальнейшем. В Брестском уезде Гродненской губернии, по сведениям за 1892 г., православного духовенства насчитывалось 580 человек, иудейского - 25 и католического - 2. В уезде проживало 132 472 православных, 15 382 иудея и 10 197 католиков [9].

Конфессиональная ситуация в губернии в конце 1880-х гг. выглядела следующим образом: из 1 449 966 населения 54,62 % были православными, 24,94 % - католиками и 19,39 % - иудеями [10]. К концу столетия ситуация изменилась незначительно. В числе проживающих в губернии 1 603 409 человек православных насчитывалось 57,34 %, католиков - 24,11 %, иудеев - 17,49 %, магометан - 0,23 % [11, c. VII]. Несмотря на ужесточение конфессиональной политики, отношение властей к мусульманам мало изменилось. Это было связано, главным образом, с тем, что мусульмане не вели миссионерской работы и не стремились обратить в свою веру христиан. К тому же и смешанные браки, и смена конфессии у мусульман были редким явлением.

Конфликты с участием мусульман были связаны с употреблением ими языков, в том числе и в богослужении. Утратив еще в ХVI в. свой язык, белорусские татары стали использовать язык местного населения - белорусский или польский, обогатив их тюркизмами. Иногда это имело серьезные последствия. Так, в 1885 г. в результате доноса и обвинения настоятеля слонимской мечети имама Мустафы Богушевича в использовании польского языка последовал запрос из правительственной Канцелярии министров начальнику Гродненского губернского жандармского управления. Объясняя недосмотр по службе, жандармский начальник поясняет, что «…до сих пор по малочисленности татар в Гродненской губернии (около 1600 душ) не обращалось вообще внимания на язык, употребляемый ими при богослужениях в мечетях. Между тем, татары поселились здесь несколько веков тому назад, во время польского владычества краем, тогда же получили права дворянства и, забыв свою национальную речь, усвоили себе польскую цивилизацию, а с нею и язык, который ныне у большинства местных уроженцев-татар стал национальным…» [12, л. 17-17 об.]. Губернским исправникам и полицмейстерам было направлено предписание за подписью гродненского губернатора: «Отобрать от имамов всех мечетей (где таковые находятся) подписки в том, что они обязуются не употреблять при богослужении польского языка, а также поставить в известность местное магометанское население в том, что кораны на польском языке не допущены к обращению, посему их надлежит конфисковывать» [13, л. 2-2 об].

Еврейское население России, не имевшее права жить во внутренних губерниях Империи и жившее, главным образом, в городах и местечках из-за запрета селиться в сельской местности, будучи зачисленным в сословие «городских обывателей», сохраняло общинную организацию, во главе которой стояли органы местного самоуправления. До середины 1840-х гг. между правительством и еврейским населением стояли кагалы, во время деятельности которых правительство не вмешивалось во внутренние и религиозные вопросы еврейской жизни. Все изменилось, когда в 1844 г. кагалы были упразднены, а еврейское население было подчинено администрации, в политике которой в отношении евреев стал доминировать религиозный аспект, направленный на уменьшение влияния иудаизма [14, c. 108].

Евреями заинтересовалась и статистика. В конце 1850-х гг. приставы станов по всей губернии получили следующее распоряжение: «По запросу Члена Гродненского Статистического Комитета Генерального Штаба Капитана Бобровского от 9 сентября за № 136 поручаю Вашему Благородию истребовать от Еврейских обществ следующие сведения за 11 лет от 1 января 1848 г. по 1 января 1859 г. и за каждый год особо: 1) число душ мужского пола, - а) наличных и б) по ревизиям. 2) число родившихся мальчиков и девушек. 3) число умерших мужчин и женщин. 4) число мужчин холостых и вдовых. 5) число женщин незамужних и вдовых. 6) число браков. 7) время их заселения в крае, т.е. первоначальное появление в местечках ныне занимаемых ими; и таковые сведения доставить в течение двух недель для отсылки господину Бобровскому» [15, с. 41-42] (Сохранена орфография и стилистика оригинала. - О.П.).

Правовое положение евреев в Российской империи было уникальным. Несколько сотен параграфов, циркуляров, правил регламентировали жизнь российских подданных иудейского вероисповедания. Кроме того, местная администрация вводила и свои ограничения. Так, летом 1883 г. в Гродно было проведено исследование, по каким поводам и какого характера в городе организуются процессии с участием еврейского населения. Выяснилось, что религиозные еврейские процессии были связаны с обрядами погребения, бракосочетания и пожертвования синагогам свитка с десятью заповедями. После этого гродненским губернатором было предписано полицейским чинам «…не придавая настоящему распоряжению огласки», принять меры к недопущению появления на городских улицах еврейских процессий» [16, л. 20 об.].

Таким образом, конфессиональная ситуации в Гродненской губернии в ХІХ в. никогда не была спокойной. Между православным и католическим духовенством все время шла борьба за влияние на верующих, особенно обострявшаяся во время политических кризисов (восстания), когда конфессии оказывались по разным сторонам баррикады. Сложные взаимоотношения между православной и католической конфессиями сохранялись на протяжении всего ХІХ в., о чем свидетельствуют многочисленные архивные материалы, содержащие жалобы-доносы духовных лиц на представителей иных вероисповеданий. Если к этому добавить настороженное отношение к мусульманам и неприязнь к иудеям, то приходится признать, что веротерпимость на западных землях, которой так восторгался Адам Киркор («…Не было религиозной борьбы, не было фанатических преследований, и люди жили мирно, дружно, свободно исповедуя свои веры и обряды» [17, c. 148]), так и осталась во временах Сигизмунда-Августа. Конфессиональная и религиозная политика следующих царствований быстро покончила с этой «идиллией».

Список источников и литературы

1. Этносоциальные и конфессиональные процессы в современном обществе. - Гродно, 2003.

2. Еленев, Ф. Польская цивилизация и ее влияние на Западную Русь / Ф. Еленев. - CПб., 1863.

3. Национальный исторический архив Беларуси в г. Гродно (далее - НИАБ в г. Гродно). - Ф. 1. - Оп. 4. - Д. 646.

4. Актуальныя праблемы гісторыі Беларусі: у 4 ч. - Гродна, 2003. - Ч. 2.

5. Самбук, С.М. Политика царизма в Белоруссии во второй половине ХІХ в. / С.М. Самбук. - Минск, 1980.

6. Корелин, А.П. Дворянство в пореформенной России. 1861-1904 / А.П. Корелин. - М., 1979.

7. НИАБ в г. Гродно. - Ф. 1. - Оп. 6. - Д. 129.

8. НИАБ в г. Гродно. - Ф. 14. - Оп. 1. - Д. 602.

9. Памятная книжка Гродненской губернии на 1896 г.

10. Памятная книжка Гродненской губернии на 1891 г.

11. Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. - Т. ХІ: Гродненская губерния. - СПб., 1904.

12. НИАБ в г. Гродно. - Ф. 1. - Оп. 8. - Д. 1702.

13. НИАБ в г. Гродно. - Ф. 1. - Оп. 8. - Д. 1890.

14. Этнічныя супольнасці ў Беларусі: гісторыя і сучаснасць. - Мінск, 2001.

15. НИАБ в г. Гродно. - Ф. 78. - Оп. 1. - Д. 91.

16. НИАБ в г. Гродно. - Ф. 1. - Оп. 8. - Д. 953.

17. Живописная Россия. - Т. 3. Репринт. воспроизв. изд. 1882 г. - Минск, 1993.

Хрысціянства ў гістарычным лёсе беларускага народу. Пад рэд. Марозавай С.В., Ярмусік Э.С., - ГрДУ, Гродна, 2008.

 

Проценко О.Э.

Рубрика: