Белорусская Православная Церковь и современный политический режим в Беларуси

Доклал на Кирилло-Мефодьевских чтениях, 2004 г.

На первый взгляд, церковно-государственные отношения в Беларуси складываются вполне успешно. Государство открыто декларирует приоритет православия. Президент, будучи атеистом, по словам митрополита Филарета, "оказывает внимание нашей Церкви, принимает приглашение на Рождество, на Пасху… говорит о Церкви много добрых и хороших слов". Естественно, церковное руководство отвечает "власть предержащим" взаимностью. Учитывая авторитарность современного правящего режима в Беларуси, а значит и повышенную зависимость от него, такое внимание выглядит весьма многообещающим. Эти надежды и обещания в конце концов воплотились в соответствующих нормативных законодательных документах. В первую очередь, это Закон о свободе совести и религиозных организациях. С принятием этого закона церковное руководство связывало большие надежды. И вот Закон действует уже два года, что дает нам возможность сравнить то, что ждали, с тем, что вышло на самом деле.

Сопоставляя белорусский закон с соответствующим законом РФ, принятым на 5 лет раньше, нельзя не заметить их сходства. Несомненно, российский закон использовался в качестве образца. Здесь все, конечно, помнят, как неоднозначно был встречен новый российский закон. Так вот. Во всех соответствующих спорных положениях белорусский закон гораздо более радикален.

Как известно, место в российском законе, вызвавшее споры, это преамбула, которая провозглашает "особую роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры". Но тут же следует: "уважая христианство, ислам, буддизм, иудаизм и другие религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России". Более того. преамбула фактически не имеет никаких последствий для содержательной части закона.

Совсем иное в законе белорусском. Никакого расплывчатого "уважения" христианства и других религий здесь нет. Все определено жестко. Закон исходит из "определяющей роли Православной церкви в историческом становлении и развитии духовных, культурных и государственных традиций белорусского народа", где уже, как видим, даже озвучена заявка на "государственность" православия. И далее в немного более сдержанном духе говорится о католичестве. И еще в качестве "третьего разряда" упоминается о "неотделимости от общей истории народа Беларуси Евангелическо-лютеранской церкви, иудаизма и ислама". Как видим не только христианство, но и протестантизм не удостоился особого упоминания. О представлен только лютеранством, вся "неотделимость" которого состоит в активном участии в современных финансовых проектах, но никак не в истории Беларуси, где, например, у кальвинизма гораздо больше корней. А в новейшей истории - у баптизма.

Это жесткое определение каждому своего места в преамбуле сделано неспроста. Ведь, как говорится далее в ст. 8, "взаимоотношения государства и религиозных организаций регулируются законом с учетом их влияния на формирование духовных, культурных и государственных традиций белорусского народа". И самое главное, именно то, что можно назвать солью нового закона, - последним пунктом этой же статьи:

"Государство может строить свои взаимоотношения с религиозными объединениями путем заключения с ними соглашений в соответствии с гражданским законодательством Республики Беларусь".

Таким образом, закон подводит законодательную базу под возможность оформления особых отношений государства с выделенными в преамбуле религиями и конфессиями, в первую очередь с православием. Вскоре было заключено общее рамочное соглашение БПЦ с государством, а вслед за ним 12 соглашений с различными ведомствами - от министерства обороны до министерства спорта и туризма. Но особое значение придается, конечно, образовательной сфере, возможность религиозной деятельности в которой особо определена законом в ст. 9, где снова оговаривается ограничение преамбулы. Утверждена программа сотрудничества в сфере образования на ближайшие годы, где, в частности предусмотрена реализация экспериментального проекта по разработке внеучебных курсов и факультативов по духовно-нравственному воспитанию на православных традициях белорусского народа детей и молодежи от дошкольников до ВУЗов. Есть и такой пункт, как "Введение в высших учебных заведениях курса по основам теологии для студентов гуманитарных специальностей". И всего прочего многообещающего в этой сфере в самые ближайшие два года. Все весьма конкретно и по пунктам. Но именно эта конкретность и позволяет оценить, насколько реальны упования на провозглашенные законом "особые" отношения государства и БПЦ. Следует здесь добавить, что православие в стране теперь даже в законном порядке может представлять только БПЦ Московского Патриархата. В добавление к вышеупомянутым соглашениям год назад было зарегистрировано право интеллектуальной собственности на названия со словом "православная" исключительно за БПЦ.

Хочу оговориться. Здесь мы оставляем в стороне вопрос о демократичности всех этих правовых актов. Хотя нельзя не сказать, что вступлением с государством в "особые" отношения церковь вызвала на себя и определенную волну критики и обвинений, как справедливых, так и преувеличенных, а так же осложнением отношений с другими христианскими конфессиями, особенно протестантскими деноминациями. Кроме того, как учит история, "теплые" отношения с государством в духовном плане всегда выходили боком для Церкви То есть, скажем так, заплачена немалая цена за эти "привилегии". Посмотрим, что же получено за эту цену. С чисто практической точки зрения.

Начнем с той же многообещающей сферы образования. Надо сказать, что уже в положениях Закона присутствуют не только посулы "сотрудничества", но и одно существенное ограничение, которое имеет целую историю.

Когда принимался предыдущий закон в 1992 году, в проекте упоминались воскресные школы. Определялось право религиозных организаций их создавать и для занятий использовать "принадлежащие и (или) предоставляемые им в пользование помещения". И вот тогда нынешний президент, а тогда активный депутат предложил поправку, которая так и вошла в историю, как "поправка Лукашенко". Предлагалось к имевшейся фразе добавить оговорку "кроме помещений, принадлежащих государственным учреждениям образования". Поправка была принята, и это сильно ударило по воскресным школам и в наибольшей степени именно православным, поскольку храмы практически не имели своих помещений для занятий. Поправка, якобы охранявшая светскость образования, была явно абсурдной - занятия велись в воскресный день, когда в школе нет уроков и учащихся. Воскресные школы в буквальном смысле оказались на улице. Это положение удалось исправить только к 1995 году, когда поправка была, наконец, изъята.

И вот теперь закон, который "исключительно положительно" оценивает церковь и которого даже долго добивалось, снова возвращает пресловутую "поправку Лукашенко" назад! И как будто забыли - официальные лица церкви выдают это как достижение. Мол, преграда для сектантов. Ну а для нас как? А мы, отвечают, не будем называть воскресные школы воскресными школами, и таким образом это обойдем. Как будто сектанты до этого не способны додуматься. Напротив - им будет так гораздо легче ловить рыбку в мутной воде. И разве не унизительно, когда по рекомендации епархиальных юристов Воскресная школа называется "клубом выходного дня по изучению православной культуры"? Не говоря уже о том, что директора школ, предпочитают не пускать к себе даже эти клубы, не желая рисковать, и не столько из-за боязни нарушить закон, сколько чутко улавливая общее направление.

Что уж тогда говорить о широкомасштабной программе сотрудничества в области образования? Вся она должна быть реализована к 2006 году, но не похоже, чтоб что-то реально сдвинулось в этом направлении.

Почти слышно, чтобы вводились факультативы, особенно в Минске. Это не удается даже под нажимом родителей.

До сих пор в Беларуси нет ни одной православной гимназии. Во многом здесь, конечно, время упущено самой церковью. Но теперь, хотя открытие православной гимназии значится как один из пунктов, проваливаются попытки начать занятия хотя бы первого класса. И это понятно - о каком отдельном православном образовании может идти речь в стране, где в последнее время проводится тотальная идеологизация на советский манер, возрождается пионерия и союз молодежи в традициях комсомола? Христианской альтернативе здесь нет места.

Симптоматично и недавнее закрытие единственного негосударственного университета, где действовал опять же единственный теологический факультет. Факультет, правда, оставили, но перевели в ведение государственного университета. Можно предположить, что там ждет теологов, если даже в негосударственных стенах приходилось часовню в официальных бумагах называть "лабораторией".

Похожая судьба и у других "положительных" пунктов нового закона. Например, ужесточены требования по регистрации религиозной общины. Теперь необходимое для регистрации количество учредителей увеличено с 10-ти до 20-ти человек. Все они должны постоянно проживать в одном или нескольких населенных пунктах, имеющих смежные территориальные пределы, и община действует только на их территории. Все это совершенно серьезно преподносилось как средство снижения количества общин пятидесятников, которое превысило уже количество общин католической церкви, заняв второе место после православия. Даже говорилось конкретно - не менее 1/3 пятидесятнических общин не перерегистрируется. Конечно, абсолютно наивные мечтания. Неужели бы они вот так просто, не перерегистрировавшись, самораспустились?

Не утешает при более внимательном взгляде и общий фон церковно-государственных отношений. Государство, декларируя поддержку православия, то и дело на практике делает внешне незаметные, но ощутимые пробные выпады против церкви. То отменят выходной на церковный праздник, то , напротив, устроят неуместные гульбища в пост или праздник. Так было в день известной трагедии на Немиге, когда в день Святой Троицы прямо у стен кафедрального собора устроили "праздник пива" То вдруг налоговая инспекция начинает требовать установления кассовых аппаратов в свечных киосках и уплаты соответствующих налогов. То вдруг сразу и повсеместно налоговая полиция начинает изымать в тех же киосках серебряные крестики и медальоны. Все, конечно, улаживается в той или иной мере. В качестве "защитника" выступает комитет по делам религий, подняв и закрепив таким образом свою совсем было упавшую в начале 90-х значимость.

Еще один пример. Теперь в Беларуси, чтобы начать строительство храма, необходимо сразу же иметь на руках около 70-ти процентов его стоимости. Даже открытое обращение митрополита к президенту смягчить это немыслимое требование действия не возымело.

Настораживает и тот факт, что среди предпринимателей, попавших под преследования властей, оказались как раз те, кто наиболее существенно помогал православной церкви.

Таким образом, Белорусская Православная Церковь оказалось в сложном положении. Формально она во всем обязана государству. Глядя со стороны, можно подумать, что это чуть ли не "государственная" религия. И эта тема уже обыграна враждебно настроенными к православию журналистами, которые пытаются пугать людей тем, что их якобы скоро будут "загонять в храмы". В любом случае явное заискиванье церкви перед властью роняет ее авторитет и отвращает от нее народ. Будучи заложником государства, церковь молчит в ответ на открыто аморальные действия властей. А то и не молчит, а напротив - косвенно или прямо поддерживает. Совсем недавно, к примеру, высокой церковной награды удостоился чиновник силового ведомства, подозреваемый в известных пропажах и убийствах деятелей оппозиции. Что, естественно, вызвало возмущение общественности. Многие организации и предприниматели отказали церкви в дальнейшей поддержке.

Но в то же время в стране ужесточается контроль за религиозной деятельностью, и новый закон во всех отношениях направлен на то, чтобы эту деятельность ограничить. И вместе со всеми под ужесточение попадает православная церковь, несмотря на провозглашенную привилегированность. Более того, на деле именно православие более всего и ограничивается, поскольку объективно является самой реальной религиозной силой в стране.

Но нас должен интересовать не факт этих притеснений, поскольку Церковь не от мира сего и будет всегда в той или иной степени этим миром преследоваться. Важно ответить на другой вопрос - почему снова и снова Церковь наступает на одни и те же грабли? Почему она уповает на внешнюю силу там, где должна действовать сила Духа Святого, сила убедительной проповеди словом и делом? Почему, как мы видели на примере ситуации в Беларуси, нас как будто одурманивает магия сильного и авторитарного кесаря? И происходящее не просто промахи руководства, это наша общая болезнь. Ведь не секрет, что у православного "сильная рука" всегда в почете. Тот же режим Лукашенко вне всякой логики имеет самую прочную поддержку в православной среде. Эта та самая болезнь, которая завела нас в путы "сергианства". И получилось так, что православные верующие так срослись с исконно враждебной к ним средой, что церковное общество стало последним прибежищем советской ментальности. Все советское мы воспринимаем как "свое", а наш враг, конечно, Америка. Поэтому так и получилось в Беларуси, что просоветски ориентированный режим окутал нас магией своей "близости" к нам. И мы поддались на заранее обреченные на бесперспективность надежды. Все то, что произошло, можно было предугадать, если только хоть немного исходить из здравого смысла. Но, как всегда в искушениях, здравый смысл не срабатывает. Ведь безусловно - мы имеем дело именно с искушением, явлением не политического, а духовного порядка.

А поддавшись искушению, без покаяния не обойтись. Вот на покаяние-то никак и не решится церковь. Не было его после падения Российской империи, а падение-то это ни что иное, как плод сращивания церкви и государства. Не было его и после падения советского режима, который не только принес множество бед церкви, но и так приручил, что стал "своим". И тот позор, который именуется "сергианством" не только не осужден или хотя бы объективно переосмыслен, но всячески оправдан. И мы опять и опять будем завязать все в том же болоте. Выбираться же из него нужно всем вместе.

В Церкви все мы часть единого организма, где состояние целого неизбежно отзывается на состоянии частей. А частей на состоянии целого. Поэтому каждый христианин в ответе за Церковь, мы все в ответе за друг друга, и только нося тяготы друг друга, мы исполним закон Христов.