Свой среди чужих, чужой среди своих
В рамках формальной канонической правоты не находится места для христианской любви. Это та железная правота, которая рождает жестокость, готовую сокрушить все на своем пути ради своей «правды». Она готова предъявить счет и «своим» за то, что они оказались «чужими», и «чужим» за то, что они отказались быть «своими». И, как вообще в жизни, более дальние оказываются как-то поближе, чем «свои» чужаки.