МОНИТОРИНГ СМИ: Непонятна истерика в церковной среде по поводу принимаемого в Беларуси закона о репродуктивных правах

"Портал-Credo.Ru": В Национальном собрании Республики Беларусь обсуждается законопроект о репродуктивных технологиях, вызвавший негативную реакцию БПЦ МП. Что Вам известно относительно авторства проекта?

Наталия Василевич: Впервые с депутатом Светланой Шиловой я познакомилась во время выборов президента Беларуси 19 декабря прошлого года, на избирательном участке № 104, где она, как и я, только с другой стороны баррикад, была наблюдателем. Госпожа Шилова, не очень внимательно наблюдая за ходом голосования и мешая это делать другим наблюдателям, много говорила на разные темы - в частности, о своей семье, о своей первой работе в качестве главного врача-гинеколога минздрава, о своей православной вере, а также о будущем законе "О репродуктивных технологиях", автором которого, по ее утверждению, она является.

Между прочим, она отмечала, что, как православный человек, она является противником абортов. Тем не менее, субъектом законодательной инициативы выступили не депутаты Палаты представителей, а Совет министров, в частности, разработкой законопроекта занималось министерство здравоохранения, а в парламенте головной комиссией по подготовке к первому чтению была комиссия, где депутат Шилова является заместителем председателя. Она же является и главным спикером по данной проблеме, так что, думаю, вполне можно атрибутировать законопроект ей.

- Что именно вызвало отрицательную оценку со стороны БПЦ МП?

- Во-первых, хочу высказать свое удивление тем, что именно репродуктивные технологии привлекают такое внимание Белорусской Православной Церкви Московского патриархата, в то время как другие социальные отношения - нет. Не видно было критики того, что государство непосредственно не выполняет договоренностей, взятых на себя перед БПЦ МП, например, в случае с Павлом Северинцем, находящимся в СИЗО КГБ после событий в Минске 19 декабря. Ни священники, ни даже епископ так и не смогли договориться с государственными органами хотя бы о разовом посещении находящегося в заключении православного верующего.

Сложно также назвать это критикой со стороны БПЦ МП, так как отрицательную оценку, в отличие от Римско-Католической Церкви, высказал не епископат, а двое священников - протоиерей Георгий Рой в своей статье, анализирующей предлагаемый законопроект, и новый секретарь Минской епархии протоиерей Сергий Лепин. Митрополит Филарет в своем последнем выступлении на Синоде БПЦ МП, где присутствовал и президент, ограничился критикой только двух документов - постановления Совета министров № 1580, где предусматриваются "социальные показания" для совершения аборта, а также действующей электронной системы идентификации граждан. "Репродуктивный" законопроект он в своей критике обошел, хотя тогда проект уже был внесен в Палату представителей, и его содержание не было ни для кого, кто интересовался, секретом. Также следует напомнить, что в прошлый раз критика одного из законов - "О свободе совести" – закончилась для священника БПЦ МП Александра Шрамко в 2007 г. не только вызовом в соответствующую государственную структуру, но и запретом в священнослужении.

Что касается непосредственно содержательной критики, то с католиками здесь всё ясно, они выступают против экстракорпорального оплодотворения (ЭКО) в принципе. Православные же здесь не столь однозначны. Например, протоиерей Православной Церкви в Америке Джон Брэк в 2003 г. в своей статье "Более важный вопрос" рассматривает возможность того, что эмбрион (оплодотворенная яйцеклетка) до имплантации в полость матки не является человеческим индивидуумом, хотя склоняется все же к тому, что этот вопрос нуждается в более детальном рассмотрении с точки зрения как медицины, так и христианской антропологии. Что касается РПЦ МП, то основы ее социальной концепции не отрицают искусственные методы оплодотворения, если в результате не происходит уничтожения эмбрионов, их редукции, а также используются лишь донорские клетки мужа и пара не прибегает к услугам суррогатной матери.

Более подробно вопрос рассматривает священник Георгий Рой, который анализирует действующее законодательство, а также предлагаемый законопроект. Хотя, конечно, это не совсем анализ, а "заметки на полях" по тексту документа. В "Основах социальной концепции" (ОСК) РПЦ МП многие вопросы рассмотрены бегло, поверхностно, без дополнительных комментариев, и, по существу, они не являются систематическим документом. В них высказываются лишь идеи, причем не языком права, а языком богословия. ОСК не порождают правовых концепций, например, о правосубъектности человеческого эмбриона либо о его правовом статусе (кстати, в новом законопроекте эмбрионом оплодотворенная яйцеклетка считается только до момента ее помещения в тело женщины); не дают также определения правовым категориям "мать", "отец", "зачатие", "бесплодие" и т.д.

Поэтому нельзя не оценить работу авторов концепции, а также священника Георгия Роя, однако очевидно, что для успешного диалога с государством и обществом по данным вопросам необходимо, чтобы такой диалог велся специалистами не только в богословии, но и в биологии, медицине и юриспруденции. Иначе будут совсем курьёзные комментарии, как было в статье у о. Роя: будто наличие определения "генетическая мать" в законопроекте и отсутствие определения "генетический отец" может привести к дискриминации. Хотя совершенно ясно, что в процессе рождения человека мать и отец, женщина и мужчина, реализуют немного разные биологические функции, но ведь никто не говорит о дискриминации мужчин из-за того, что они биологически не способны вынашивать детей, в том числе и своих генетических. Наличие же понятия "генетическая мать" необходимо для различения генетической и суррогатной матери.

- Если рассматривать законопроект с точки зрения светского права, являются ли его новые положения шагом к решению проблем в сфере репродуктивных технологий?

- Можно утверждать, что новый законопроект, хоть и не является идеальным (и он будет еще усовершенствован для подготовки его ко второму чтению), все же намного более удачно, чем ныне действующий, предлагает регулировать использование данных технологий, заполняет многие правовые лакуны. В целом следует отметить, что обсуждаемый законопроект является очень актуальным в условиях, когда регулирование данных правоотношений, связанное с развитием биотехнологий и медицины, нуждается в усовершенствовании, в определении правового статуса лиц, принимающих участие в данных правоотношениях, их прав, обязанностей, ограничений, связанных с использованием репродуктивных технологий.

Конечно, данные технологии порождают определенные проблемы, но, с другой стороны, они позволяют решать много вопросов, в том числе и этического характера (все манипуляции, совершаемые с участниками брачного союза, возможны только при письменном согласии второго супруга, по договору о суррогатном материнстве генетическая мать обязана принять рожденного суррогатной ребенка, несмотря на то, что такой ребенок может иметь патологии и инвалидность и т.д.). В принципе совершенно очевидно, что закон ставит Центры ЭКО в более жесткие рамки: они должны давать полную и достоверную информацию о процедуре; применение метода возможно только при соответствующих медицинских показаниях, невозможно использовать любой генетический материал (клетки), а также эмбрионы для исследований без согласия их владельцев, также без такого согласия нельзя уничтожать эмбрионы, ограничено количество подсаживаемых оплодотворенных яйцеклеток - не более 2 для женщины до 35 лет, не более 3 - для женщины старше 35 лет, что позволяет свести к минимуму ситуацию многоплодности и риск необходимой редукции в случае угрозы жизни матери. Странно было бы также требовать от закона запрета на "создание" лишних эмбрионов в стране, где слабо ограничено проведение абортов. Достаточно большой прогресс будет после принятия закона в деле запрета на выращивание эмбрионов исключительно для научно-исследовательских целей.

Исходя из всего выше сказанного, мне не совсем понятна истерика по поводу принимаемого закона, ведь таким подходом вряд ли можно добиться диалога. Диалог возможен только в том случае, если он будет вестись достаточно компетентными людьми, когда православные гинекологи будут лечить бесплодие в учреждениях здравоохранения медицинскими способами, а не брать на себя роль духовника и наставника, советуя лечить его землицей с могилки святого, а богословы и священники будут стараться на профессиональном уровне разобраться в вопросах биоэтики. Кстати, один из священнослужителей БПЦ МП, биолог по образованию, протоиерей Андрей Климов, для того, чтобы не быть голословным и разобраться в предмете еще более обстоятельно, поступил в медуниверситет!

Праотец Авраам некогда, чтобы иметь наследника, прибег к помощи более банальных репродуктивных технологий: по настоянию своей жены Сарры, он вступил в связь с ее служанкой. Думаю, все помнят, к каким результатам такая связь привела. Будь у него и у Сарры возможность воспользоваться более продвинутыми репродуктивными технологиями, может быть, он бы к ним прибег. По существу, зачатие ребенка служанкой для своей госпожи - это не что иное как использование суррогатной матери, только не на договорной основе, а на основе личной зависимости. Тот же самый пример мы видим в соперничестве Рахили и Лии. А грех Онана - вообще можно рассматривать как нежелание стать донором генетического материала для своего умершего брата, чтобы "восстановить семя". Хотя, конечно, ветхозаветные реалии, в том числе и многоженство, вряд ли можно переносить в современное понимание брака и жизни. Но задуматься, на мой взгляд, все же стоит.

Беседовал Максим Подберезкин,

для "Портала-Credo.Ru"